Российская агрессия против Украины не просто нарушила основанный на правилах мировой порядок, установленный после Второй мировой войны. Вторжение стало очередным шагом в попытке вернуть международные отношения в XIX век, во времена Венской системы, когда Россия воспользовалась правом завоевания, чтобы стать ведущим «дирижёром» «Концерта Европы» и успешно сыграла «Большую игру» в Центральной Азии.

Разделительная линия Север-Юг, проходящая через Северное Причерноморье, Каспийское море и упирающаяся в Алтай, и сейчас остается ключевой для реализации планов Кремля. Строго говоря, это был столп российской имперской политики. Однако для народов, возобновивших самостоятельное государственное строительство после распада Советского Союза, Россия потеряла свою привлекательность как региональный центр притяжения. Хотя бы потому, что она не смогла, да и не попыталась предложить своим соседям какой-либо интеграционный проект, который предусматривал бы равноправное партнерство и не позволял России занять позицию главного, а то и единственного бенефициара. СНГ, ОДКБ, Евразийский союз - все эти форматы многостороннего сотрудничества в их нынешнем виде направлены на сохранение этой исключительности.

Однако для государств Центральной Азии исторически многовекторность является естественным способом коммуникации с внешним миром. Украина тоже стремилась быть многовекторной — пока имперское чванство России не заставило ее сделать окончательный выбор.

Не только украинцы сталкиваются с территориальными претензиями Москвы как местью за отсутствие пиетета по отношению к ее амбициям. И первое, и второе прекрасно известны нашим друзьям в Казахстане. И украинцы, и узбеки в разгар зимы испытали на себе газовый шантаж. Так же, как и Киев, Бишкек прекрасно осознает, насколько мало шансов на экстрадицию и суд над кремлевскими ставленниками.

И в Душанбе, и в украинском Крыму знают, каким мощным инструментом давления может быть российская военная база. Кроме того, я считаю, что и конезавод в Ашхабадской области, и владелец конноспортивного клуба «Буча» согласны с тем, какое наказание заслуживают убийцы скаковых лошадей. Между тем шутку о привычке Москвы хоронить логистические и энерготранспортные проекты, созданные без участия России, не нужно объяснять ни одному жителю древнего Шелкового пути. И общепонятным является сарказм в адрес «защиты русскоязычного населения».

Между Украиной и государствами Центральной Азии гораздо больше общего, чем кажется. Конечно же, речь не идет о гастрономических симпатиях к мантам, шаурме, борщам и вареникам. «Юрты несокрушимости» в украинских городах – напоминание о совместной освободительной борьбе после распада империи Романовых, о совместной боли от Голодомора в благодатных степях Запада и Востока, о желании защитить свой образ жизни. Украинцы высоко ценят эту помощь. Отдельное спасибо за голосование по украинским резолюциям в ООН. Мы понимаем, что при определенных обстоятельствах даже «воздержание» является проявлением мужества, не говоря уже о систематическом голосе «за».

Я знаю, что информация о событиях в Украине часто доходит до государств региона с огромными искажениями из-за подавляющего российского присутствия в их информационном поле. Иногда не просто понять, что происходит. Но выход есть: пересмотреть еще раз советский фильм «Белое солнце пустыни». Спросите себя, как красноармеец Федор Сухов попал из Самары в Туркестан. Что он там делал? Ответ лежит на поверхности: он делал то же самое, что Александр Сухов из Твери, убитый в Украине в прошлом году. Он принес нам «русский мир» с оружием в руках. Проще говоря, он был завоевателем, а не освободителем.

То, что происходит в Украине, — это не опосредованный конфликт между Москвой и Вашингтоном, как это представляется российской пропагандой. Мы люди, а не прокси. В этой войне все просто: есть агрессор и есть жертва агрессии. Потерпевший имеет право на защиту всеми доступными способами. В частности, поиск поддержки за границей. Но нам это было бы не нужно, если бы Россия не была зациклена на «величии». В современном мире величие измеряется уровнем медицины, качеством образования, передовыми технологиями, а не завоеваниями. Однако люди из прошлого не могут этого понять.

Россия не смогла навязать нам свою волю ни за девять лет ползучей агрессии, ни за более чем год тотального вторжения. Более того, не имея возможности одержать решающую победу на поле боя и подвергаясь нарастающему санкционному давлению, Россия слабеет. Она чувствует растущее имперское перенапряжение. По сути, она уже безвозвратно потеряла свое место в лиге сверхдержав.

Это означает, что грядет дальнейшая деградация системы международной безопасности. В частности, в Центральной Азии. Москва последовательно вмешивается в интеграционные процессы внутри региона, чтобы сохранить свою многолетнюю роль арбитра. Это не что иное, как продолжение имперской практики проведения границ без учета этнических карт.

Москва установила тесные отношения с афганскими талибами, несмотря на то что Россия определяет их как террористическую организацию. Сегодня многие склонны рассматривать такое сближение как стабилизирующий фактор. Но что будет дальше? Учитывая долгую историю использования Кремлем радикальных движений, на этот вопрос легко ответить. Пытаясь построить «более дешевую» империю, путинская Россия неоднократно прибегает к стратегии рэкета: Кремль стремится создать проблему, а затем предложить свои (по умолчанию — безальтернативные и очень дорогие) услуги по ее решению.

Украина борется за воссоздания мира, где все живут по правилам. Мы стремимся построить систему международных отношений, обеспечивающую безопасность для всех, а не только для членов высшей геополитической лиги. Мы стремимся к надежному миру, в котором право определять свое будущее гарантируется эффективными механизмами безопасности, а агрессор обязательно наказывается.

Комплексная санкционная политика в отношении России и тех, кто из соображений финансовой или политической выгоды помогает ей обходить ограничения, является одним из элементов этой системы. Справедливость нуждается в защите, и мы благодарим все страны, включая страны Центральной Азии, которые блокируют попытки террористического государства восстановить свою подорванную в Украине военную мощь.

Россия окончательно дискредитирует себя как посредника между Востоком и Западом. Вместо этого у Украины есть все шансы стать глобальным перекрестком — и как ключевой элемент евразийской безопасности, и как транзитное государство. И - учитывая масштабы разрушений, причиненных русскими варварами - крупнейшей в мире строительной площадкой. Мы открыты для предложений.

Русским так нравится высказывание немецкого историка Карла Хампе «История не знает слова «если», что они приписывают эту цитату Иосифу Сталину со своим обычным пренебрежением к правам интеллектуальной собственности. Но вряд ли где-либо в современном мире этот афоризм пытаются опровергнуть больше, чем в самой России.

В годы правления Владимира Путина альтернативная история стала не только самым популярным литературным жанром, но и ведущим императивом в политике. Логика Кремля не в том, чтобы восстановить давно утраченную славу, мощь и величие империи, а в том, чтобы создать образ империи в современности. Логика Украины такова, что противопоставить этой агрессивной химере можно только правду, настоящее партнерство и диалог на равных, основанный на взаимном уважении культур и суверенных государств.

Мы предлагаем открытую платформу для реформирования международных отношений, и мы были бы признательны, если бы страны Центральной Азии присоединились к спонсорам нового, более справедливого и безопасного мирового порядка для общего блага.